История названия страны
Слово «Эсти» впервые упоминается в работах первого века римского историка Тацита, этим словом он называет место, которое также по вариациям имело название «Аэсти» или «Аэстаи». Данное слово скорее всего имеет восточно-немецкие корни. Топонимы данного названия появлялись и раньше.
Также название страны впервые фигурирует в исторической работе «Ливонской хроники» (1180-1227), которая включает в себя описание общества и языка, на котором здесь говорили. Эстонцы имеют прочные связи с местными традициями, связанными прежде всего с различными диалектами и усиленными изменениями в торговле и одежде. Острова, в том числе Саарема, имели свои традиции, и люди, живущие здесь, говорят на иных диалектах.
Другие местные культуры с разными диалектами относятся к южной Вильянди, Выру и Сету, в настоящее время это территории на границе между Эстонией и Россией. Несмотря на то, что жители принадлежать к разным странам, люди чувствуют, что они имеют общую культуру. Страна имеет значительные общины этнических русских.
Становление нации
Эстония находилась под властью поляков, датчан, немцев, шведов и русских после тринадцатого века. До девятнадцатого века национальное единство в стране было синонимом крестьянства. Местное дворянство и духовенство, купцы и торговцы были преимущественно балтийскими немцами.
Эстонский народ мог попасть мог попасть в верхние классы, только приняв немецкий язык и немецкие обычаи. Эстонцы называли себя деревенскими жителями и разговаривали на прибалтийском немецком языке.
Развитие письменности было важным культурным моментом. Первая эстонская книга была напечатана в 1535 году, а первая Библия была издана в 1739 году для получения образования на эстонском языке, святое писание было ключевой частью национального развития.
Крестьяне обычно учили читать своих детей дома, но в дополнение к этому в стране все-таки существовала элементарная система образования, которая была организована в 1680-е годы. К 1850 году около 90 процентов населения было грамотным.
С 1802 по 1856 года крестьяне были освобождены и получили свои права на владение земельной собственностью. Хотя эти реформы имели незначительный эффект, они ограничили власть балтийских немцев и начали выделять этническое единство нации от эконмического статуса.
При царе Николае I в стране была проведена политика русификации, чтобы ассимилировать нерусское населения в империи. В связи с этими историческими преобразованиями примерно 17 процентов эстонцев были обращены в русскую православную веру.
Помимо фактического количества конверсий политические деятели предложили культурную основу для оспаривания господства балтийских немцев, которые использовали религию для оправдания социально-экономического статуса-кво.
Середина девятнадцатого века положила начало процессу национального пробуждения. Небольшая группа интеллектуалов сыграла важную роль в выявлении традиционной культуры национального значения. В 1857 году была опубликована «Новая газета», которую выпустил Йоханнес Вольдемар Яннсен.
Газета стала первым изданием, которое обратилось к вопросу об «эстонском национальном единстве», во всяком случае, теперь народ стали называть эстонцами, а не просто «деревенскими жителями». Газета приобрела большую популярность, во-первых, из-за того, что подняла наболевший вопрос, а, во-вторых, потому что текст статей был напечатан на разговорном эстонском языке.
За этим изданием стали выходить и другие, например, газета «Скала» под редакцией Карла Роберта Якобсона. Публицистика повлекла за собой мобилизацию многих эстонских писателей, которые захотели писать на языке, доступном для народа. Интеллектуалы также изобрели ряд литературных традиций того времени.
Другие аспекты культуры были привнесены из ранних обычаев и создали одну большую эстонскую национальную культуру, пропагандировалось ношение народной одежды и исполнение песен в традиционном стиле. Первый песенный фестиваль был организован Яннсеном в 1869 году.
На этом фестивале выступали церковные хоры, фестиваль стал самой популярной национальной традицией, хотя первый фестиваль был скромным по размеру, и выступали на нем всего два эстонских автора. Поэзия является частью национальной песенной традиции, она появилась как литературная форма, которую продвигала Лидия Койдула (дочь Яннсена).
В попытке подорвать мощь балтийских немцев Александр Второй и Александр Третий продолжали русифицировать Эстонию. В школах было принято преподавать на русском языке, однако это возымело прямо противоположный эффект, потому что эстонцы расценили это, как нападение на их культуру.
К концу 1800-х годов было создано эстонское национальное единство, а народом стали применяться все усилия, чтобы развить свою «самобытную культуру», собирая народные стихи, поговорки и песни. Этот процесс стал национальным проектом, сначала он продвигался медленно и неохотно и в значительной степени зависел от газет.
Работа позже стала идти активнее за счет включения народного искусства и ремесел, что привело к созданию национального музея в 1908 году.
После Второй мировой войны Советский Союз оккупировал страну, культурное выражение было подвержено цензуре и использование символов, связанных с независимостью (особенно флаг) было запрещено.
Эстония была политически независимым государством в период между 1918 и 1940, и стала независимым снова в 1991 году. Национализм выжил путем адаптации формы выражения, которые не могли быть контролируемы советскими властями. Поэзия, музыка и кино как могли старались избегать политического гнета в процессе своего развития и процветания.
Влияние национализма нашло отражение в том, что 250 тысяч человек приняли участие в музыкальном фестивале песни 1969 года.
Национальное единство в Эстонии
В 1880 году и 1980 году национальное единство было укреплено по средствам защиты русской политики, которая проводилась российским правительством. «Письмо сорока», которое подписали сорок художников и интеллектуалов в 1980 году, выразило обеспокоенность по поводу культурных последствий из-за русификации, провоцируя Новое Пробуждение в 1987 году и 1988 году.
Этнические отношения
Во время советской оккупации, политики поощряли иммиграцию русских в Эстонию, таким образом снижался процент этнических эстонцев. Иммигранты считались оккупантами и колонистами, и отношения между эстонцами и русскими по-прежнему остаются напряженными.